04.07.2007

   Конжаковский марафон

   Идея проехать на велосипеде по дороге «Кизел – Кытлым», пересекающей Каменный Пояс изредка посещала меня, но не была достаточно стойкой. Требовался мощный катализатор для претворения идеи в жизнь. Им послужила защита магистерской диссертации второго июля 2007 года. Только тогда я смог полной грудью вдохнуть жаркий июльский полдень и тут же осознать необходимость поездки. Но вот куда – вопрос остался открытым. Лихорадочно заработал мозг. «Так… в ближайшие выходные намечается поездка на Конжаковский марафон с друзьями из Горного клуба. Но выезд только 6 июля в пятницу. А шо мне делать до этого? Ах, забыл - сегодня омовение защиты».

   Утром следующего дня беру в руки «Евангелие от Рундквиста» под щемящим сердце туриста названием «Сто дней на Урале» и, в который уже раз, читаю, КАК проходили ВЕСЬ УРАЛ в одном походе. Это песня, нет… это гимн мужикам! Хоббиты с их поползновениями по Мордору нервно курят в сторонке, Толкиен краснеет и отворачивается.

   На этот раз меня интересует короткий промежуток, где уральцы ехали на британских горных велосипедах по той самой дороге «Кизел – Кытлым». В 1991 году…

   …1/6 часть Суши бешено содрогается в конвульсиях, разваливаясь на кусочки, полки магазинов трещат пустотой, люди судорожно мечутся в поисках спокойного и надежного угла, а мужики, нет… А МУ_ЖИ_КИ делают уникальный линейный маршрут – 100 дней, и пусть весь мир отс…дохнёт. Они на таких крутых велах, что деревенские жители не сразу могут понять, что это не мопед. Зеки, которыми кишела Косьва, кричат: «Здравствуйте, салам алейкум, гамарджоба…» и заваривают поломавшийся багажник. Конвоиры подсказывают, как разобраться в хитросплетении лесовозных дорог и угощают чаем. Наш горнозаводской край они описывают кратко и хлестко «Дорога адская. Нищета и убожество. Брусчатка, размытая дождями…». Идёт 1991 год…

   Эта книга вдохновляет, эта книга зовет. Захожу в кладовку и придирчиво оглядываю трёхлетний GT Avalanche 3.0. Багажника нет, велорюкзака нет, а самое обидное, бабла тоже нет. Нет даже на то, чтобы купить снарягу, да и на электричку до Кизела – нет. А выезжать надо уже завтра 4 июля, в первую половину дня, чтобы успеть на Марафон.

   Фигня!!! Занимаю денег, ищу багажник, выпрашивую велорюкзак фирмы «Манарага», покупаю кой-какую еду, звоню приятелям. Ожидаемо все не могут, я понимаю – сроки сбора нереальные… Один так один. Наконец смотрю в Интернете погоду, и вот она-то меня реально остужает. Тучи, тучи, и тучи с капельками. На фоне стоящей жары эта информация сильно подкосила мою решимость, но я устоял.

Наступает следующее утро, а багажника нет. Надо покупать. В «Омнибайке» и «Триале» подсовывают какое-то подседельное дерьмо, в «Спорте» и на рынке предлагают странную конструкцию, которая крепится на ось задней втулки и на подседельный эксцентрик, т.е. предлагают угробить и то и другое. Наконец нахожу багажник из полой дюралевой трубки, который крепится непосредственно на раму и обладает широким спектром подгонки. Тут же, у вагончика продавца, начинаю его монтировать, и оказывается, что у GT нет крепежа в районе задней втулки под баг. Зато есть под дисковый тормоз – подходит. Далее бегу на барахолку под металлорынком и там с барыгами изобретаем из какой-то закорюки хомут, который окончательно скрепляет багажник и раму с другой стороны. Готово! Решаю последние неотложные дела в городе и в мыле заваливаюсь в электричку до Углеуральской (реально идёт до Кизела) на 14.30 по-местному. Купил ещё большую подрамную сумку, где хранил воду, карту, GPS–навигатор, который оказался на этом маршруте не нужен. Для пешей части взял городской заплечный рюкзак – хранил его в велорюкзаке. Уф-ф.

   Летний Кизел потрясающе провинциален, тих и уютен. Город основан в конце 18 века как посёлок при металлургическом заводе на реке Кизел. Название дано по местности из коми-пермяцкого «кыдзоль» - «смешанный берёзово-еловый лес на заболоченной низине». Немного поколесил по городу в поисках фотоплёнки, но был восьмой час вечера, и все промтоварные магазины уже закрылись. Я отчаялся и решил покинуть Кизел, когда заметил совсем недалеко от вокзала открытую почту с красноречивыми наклейками «Kodak».

   Из Кизела до посёлка Центральный-Коспашский почти сплошь брусчатка и при этом надо перевалить через солидную гору. Так сразу задаётся ритм маршрута. Велобагажник даёт о себе знать. Байк становится неуклюжим, передний амортизатор не работает из-за смещения центра тяжести, увеличиваются нагрузки на тормоза/обода, если стоят V-брэйки. Но появляется уверенный ход на пониженных передачах, бешеная скорость на спусках. И вообще, чувствуешь себя солидно.

   В точь по прогнозу на востоке небо налилось свинцом, и первые капельки проводили меня в дорогу. В верховья Косьвы надо уезжать из посёлка Северный-Коспашский, куда перед Центральным–Коспашским есть отворот. Угольное прошлое района читается во всем: дороги отсыпаны угольной крошкой, речка Кизел поражает цветом и запахом – «угольная вода, антрацитовые берега», поселки наполовину заброшены и удручают пустотой и убогостью. Социальная обстановка самая напряжённая в крае и в подтверждении этому маргинального вида личности просят меня подвезти.

   15 км брусчатки позади и по центральной улице Северного-Коспашского я выезжаю на дорогу к Косьве. Навстречу попадается два джипа, которые приехали из Свердловской области через Кытлым. Сказали проехать можно. Я начал подъём на перевал, а память подсовывала картинки двухгодичной давности, когда по этой дороге в январе мы тропили два дня на охотничьих лыжах, из посёлка Большая Ослянка. Она казалась бесконечно долгой, и когда мы вышли в Сев.-Коспашский после десятидневного лыжного похода по Басегам – Ослянке радости не было предела.

   На велосипеде совсем другое дело. Как только я перевалил хребет Белый Спой, моя скорость возросла до 30-35 км/час и под малейшую горку велосипед шёл мощным накатом. Дорога твердая и чёрная от шлака, довольно накатанная, но постоянно попадаются глубокие поперечные борозды, которые на скорости никак не проехать.

   Я усердно давил на педали, стараясь уехать как можно дальше на восток, пока меня не накрыла двигавшаяся навстречу туча. Мы встретились с ней в начале одиннадцатого вечера, когда дорога спустилась к речке Вогулке и шла вдоль неё. На небольшом пятачке возле дороги я воткнул палатку, помылся в ручье, приготовил поесть на газовой горелке и завалился спать. «Как хорошо, что я всё-таки уехал». Дождь вторил мне, барабаня по палатке.

   Итого откатано за 4 июля 28 км.

   5 июля
   п.Семеновка – п.Гашковка – п.Верхняя Косьва

   С утра переменная облачность, поначалу без дождя. Перевалил крутобокую гору и по серпантину спустился к заброшенной деревне Семёновка на реке Няр. У сохранившегося моста целый час колдовал с багажником: хомут не выдержал нагрузки – конструкция багажника незначительно деформировалась – рюкзак сползал на одну сторону. Как мог усилил хомут, подтянул все расшатавшиеся на колдобинах крепежи и более особых проблем не знал. В это время навстречу проехали вброд два «Урала» металлистов-мародёров.   

   Начался дождь. Но я как ехал в велотрико, футболке и сандалях, так и продолжал ехать. Меня грели нескончаемые спуски и подъёмы – судя по карте, дорогу проложили просто по линейке. В логах путь пересекают ручьи, образую большие лужи, глубиной часто более радиуса колеса. Но за счёт твердого грунта, они проезжаются, только ноги вечно сырые. Вышло солнце, подул ветер, и я моментом высох.

   Доехал до развилки на Большую Ослянку и Рассольный. С перекрёстка в хорошую погоду открывается потрясающий вид на гору Ослянку, но в тот момент клубились облака. Только повернул в сторону Бол.Ослянки, как начался самый отвратительный участок пути на всей дороге: от истоков Няра до истоков Гашковки. Исток Няра – верховое болото, по которому была проложена гать. Её разбили в щепу, металлисты на перегруженных грузовиках размесили болотистый грунт, и «Ниве» там иногда заливает поверх капота. Велосипед же можно провести без проблем по уцелевшим остаткам. Мост через Гашковку был цел, но когда там в сентябре ехал мой брат на «Шевике» в нём намертво застрял «Урал» металлистов, а объезд вброд был разбит в хлам, и без лебедки на «Ниве» никак не прорваться.

   После Гашковки поворачиваю на Верхнюю Косьву и дорога значительно преображается в лучшую сторону. После затяжного подъёма можно держать 20 км/час. Дорога прямая как стрела и ровная, но через многочисленные ручьи сгнили мостки, и надо быть внимательным, так как глубокие поперечные канавы возникают перед колёсами очень неожиданно. Опять дождь. Навстречу попадается «крузак» и «буханка» пермяков. Крайне удивляются моему вояжу и помогают сахаром, который я забыл второпях. Не советуют водиться с металлистами в Верхней Косьве. Пересекаю Берёзовку и начинается семикилометровый спуск к реке Пашковке. Меня накрывает уже совсем конкретный дождь, и я временами плохо вижу дорогу, так как на скорости за 30 и дожде в харю, это сложно сделать. Я ещё хорохорился поскольку был тёплый от движения и поленился залезть в рюкзак за дождевиком. Зря!

   От Гашковки небольшой набор высоты и снова преимущественно ход под горку до самой Верх-Косьвы. Дождь ненадолго притих, но спустя пять минут озверел вконец, зарядив мощным ливнем. Меня просто залило, уже поздно доставать дождевик – пока я его отрою в рюкзаке – вымокнут все вещи. Быстрей бы добраться до какой-нибудь крыши – я вкручиваю что есть сил (а их уже нема) оставшийся пятак и уже просто ни черта не вижу: стена ледяного ливня и шматки грязи на лицо. Начинает колотить озноб. Какая-то развилка, какая-то разметка на дороге из ленты-волчатника – о, наверное, Верх-Косьва. Я, недолго думая, сворачиваю направо к реке и подъезжаю к заброшенному дому, где тут же открываю флягу с Прикамским бальзамом и пью. Достаточно много, около 200 мл – косею, согреваюсь, веселею, переодеваюсь, отжимаю вещи.

   Дождь утих, и я навеселе поколесил по округе – осмотрелся. Заметил опоры разрушенного моста через Косьву. На том берегу вроде в одном из домов теплилась жизнь, но переходить реку вброд мне не хотелось. Поставил палатку прямо на полу в доме и пытался раскочегарить импровизированный камин из кирпичей. Видно кто-то здесь бомжевал, раз такую конструкцию выдумал. Но ветер дул как раз в окно, которое служило вытяжной трубой и избу заволокло дымом. Ну, на хрен – залил водой и достал горелку.

   Итого за день 56 км.

   6 июля
   п.Лесоучасток – р.Тыпыл – р.Тылай – перевал Косьвинский – п.Кытлым

   Вид из моего «шалаша» эпический. Справа за рекой возвышается над горсткой домишек молчаливый Дикарь-Камень (774м), слева торчит над тайгой Острый тур (923м), а между ними шумит на перекате могучая Косьва.

    С утра выглянуло солнце, и эта панорама предстала в блистательном свете. Я проехал до основного посёлка и обнаружил там привычное запустение и бардак. В одном из домом тусили металлисты, с которыми я не стал водиться. До следующей реки дорога изобиловала лужами, и я ещё раз порадовался, что взял флакон «WD-40» – незаменимая вещь для цепи, которая постоянно работает в грязной воде. Хотя сейчас есть специализированные жидкости для байков с аналогичными грязе- и водовытесняющими качествами. Река Берёзовка тоже осталась без моста и там зияет грандиозный провал. Я объехал через брод.  

    Далее дорога становится лучше, интересней и скоростней. Косьва на этом участке течёт в теснине и дорога вдоль неё отсыпана крупной галькой. От горы Каменки открывается вид на Косьвинский Камень. Очень впечатляет и окрыляет, чертовски приятно, когда на горизонте маячит гора, и ты к ней приближаешься с каждым часом. 

      Перед Лесоучастком на взгорке кладбище техники автобазы, а сам посёлок абсолютно пуст, лишь один дом на берегу служит приютом скитальцам. Он вполне пригоден для ночёвки. Мост через Тыпыл разрушен, косой брод чуть ниже по реке, через остров, метров 150 м длиной, глубиной максимум по развилку.

   Менее чем через пол километра следует урочище Усть-Тыпыл, и грязный переезд по новому мостку (плотине) через речку Тыпылец. Потом дорога уходит от реки и через 5 километров разветвляется: прямо вниз к Косьве через несколько бродов к Усть-Тылаю; налево на север к разрушенному мосту через Тылай. Я выбираю второй вариант и еду несколько километров строго на север, а затем дорога поворачивает на 90º и ведёт на восток, где призывно маячит конус Косьвинского Камня. До Тылая сплошной спуск и жалкие обрубки моста внизу. Рядом брод. Но перейти его оказалось совершенно невозможно. В таком же положении оказались две «буханки», которых разделил бурный поток. Никто не решался сунуться. Ждали когда упадёт вода, или кто возьмёт на буксир. На той стороне также чего-то ждал ГАЗ-66. У ребят, которые ехали на великах месяцом позже с Бабиновской дороги уровень воды был очевидно ниже. Перешли без проблем.

   Мне посоветовали поискать счастья выше по течению. Я стал его искать и всё-таки перебрался, но порядком запарившись. Пойма реки была вся перерыта драгой и пришлось скакать с острова на остров, форсировав 5 проток, таская челноком поклажу, прежде чем вступить на тот берег. На это ушло 40 минут, и только я переправился, как попал под жесточайший ливень. На моё счастье сразу напоролся на лагерь геологов, которые меня приютили и накормили. Только туча ушла, я продолжил путь. Переправа уже была пуста. От неё дорога сначала немного петляет по дражным россыпям, но скоро выскакивает на коренной берег и разветвляется. Ехать можно по любой ветке – обе ведут в Кытлым. Старая горная дорога через перевал – налево, направо – по низу, вдоль Косьвы. Судя по отчёту A.V.S., они поехали по нижней. Я же выбрал верхнюю дорогу. Сразу от развилки последовал 12(!)-километровый подъём с незначительными выполаживаниями. Чем выше, тем хуже дорога и крупнее щебень. Таким образом, я забрался с 377 м от уреза Тылая до 730 м на перевале. Временами дорога вырублена в скале, временами идёт по крупным валунам, часто по ней течёт ручей. Но я не пожалел о выборе – очень живописно. Начавшийся сосновый бор скрашивал тягость пути. Чуть ниже перевала установлен знак «Европа-Азия», на фоне которого я не преминул сфотографировать своего коня.

     Начался 12-километровый спуск к Кытлыму. Вот тогда я действительно «прикурил»: вся дорога устлана крупной галькой, и на протяжении 10 км по ней текут ручьи. Разогнаться невозможно – велосипед колбасит нещадно, постоянно попадаются валуны, скальные ступени. Плохо, что амортизатор не работает – руки мёртвой хваткой на руле отрабатывают все неровности. Износ тормозных колодок на сырых ободах колоссальный. «Стиральная доска» закончилась перед полем, с которого открывается замечательный вид на Кытлым и на вереницу вершин, подковой опоясывающих посёлок с юга. Справа под склоном Косьвинского Камня появились свежие шлейфы дражных отвалов и перед посёлком дорога вышла на «марсианский» ландшафт, соединившись с нижней дорогой.  

   В Кытлым я прибыл в начале девятого вечера, завернул к магазину, а затем поехал в гостиницу, где жили зимой, и где у нас за два часа до Нового 2007 года отключилось электричество. На улице было -30º и комнаты стремительно остывали, так как отопление функционирует от ТЭНов. Повезло, что электрик был ещё вменяем и спас наш праздник.

   Надо было куда-нибудь приткнуть велик на пару дней, а ночевать я мог и в палатке, хотя предпочёл бы дом. На этот раз гостинка была забита военными строителями, для которых она собственно и строилась, но всё к лучшему. Уборщица, которую я встретил в коридоре, помнила нашу зимнюю гвардию, и предложила жить у неё дома. Это был самый классный вариант.

   Половинка двухсемейного дома оказалась в моём распоряжении. Хозяйка работала на двух работах, и тут же убежала, а хозяин ещё не вернулся с работы. Я остался наедине с котом и собакой, удивляясь количеству работы в Кытлыме, даже для пенсионеров. Военные строители развернулись по полной: забурились в Косьвинский Камень, и всё строят, строят, снабжая местных жителей рабочими местами.

   Из всех посещений Кытлыма я впервые почувствовал себя здесь уютно. Бесконечно приятно сидеть на крыльце деревенского дома тёплым летним вечером и смотреть, как садится солнце, скатываясь по склону Косьвинского Камня, который кутается в обрывки небесной материи.

   Итого 55 км.

   7 июля
   ур.Катышер –«марафонка» – г.Конжаковский Камень (радиально)

   Первое утреннее ощущение – что-то не так с руками. Попробовал пошевелить пальцами, сжать кулаки – безрезультатно – тряпки какие-то. Сказалась вчерашняя дорога по булыганам, перегрузившая лучезапястные суставы. Вскоре силы вернулись, и я с городским рюкзаком, куда уложил минимум вещей вышел на улицу. День Марафона 7 июля обещал быть очень жарким. Купил на почте фотоплёнку и тормознул тачку в сторону Карпинска.

   Меня подкинули семь километров до Катышерских лугов, откуда традиционно стартует марафон, и располагаются участники. Я не ожидал увидеть столько людей и машин – настоящий муравейник. Удивительно быстро нашёл своих друзей, которые приехали накануне вечером, кинул в палатку рюкзак и пошёл на регистрацию. Там опять встретил знакомых пермяков. Регистрация стоит 200 рублей, что для моего очень скромного бюджета было уже неподъёмной суммой. Влезать в долг не хотелось – решил идти так.

   Марафон с каждым годом набирает обороты, и я наблюдал почти ярмарку: нарядный духовой оркестр, где трубача было жалко – он умывался потом; пожарных, которые зажигали topless на своём огненно-красном авто, лоточников, которые толкали пирожки и другую снедь марафонцам; тех, в свою очередь, было больше всех, и они выделялись в толпе номерами. Цифры уже можно было наблюдать четырёхзначные – всего официально заявившихся оказалось около 1600 человек. А сколько таких как я?

   Старт общий, но у стартовой черты стоят только фавориты гонки, в том числе прошлогодний победитель с номером 1 на груди. Необходимо пробежать 21 километр до вершины Конжака с набором высоты от 329 до 1570 метров и тем же маршрутом спуститься. Трасса маркирована и проходит по старым лесовозным дорогам и тропам, через каждые 5-6 километров расположены chek-point’ы, где отмечают явку и можно перекусить. От «поляны художников» начинается курумник (Уральские горы старые и на большей части не образуют монолитных массивов, а состоят из нагромождения камней – курумов – продукта разрушения горных пород), по которому не то что бежать, идти надо осторожно. Но «лоси» бегут – смотреть страшно. Каждый год есть пострадавшие, но на удивление мало, наверное, потому что большая часть людей идёт пешком. Мне очень интересно, какой бы результат показали лучшие марафонцы мира: эфиопы, кенийцы в уральском буреломе. Как правило, на Конжаке побеждают не профессиональные легкоатлеты-марафонцы, а профессиональные лыжники. Они оказываются более приспособленными к специфическим условиям данного забега. 

	Велоклуб Мост  Владимир Хромин

Мобильное приложение Velo.Perm.ru создано на Appsmakerstore Новости Перми и Пермского края